Воля или смерть. Что сулит украинским заключенным эпидемия коронавируса
Франция, США, Великобритания и ряд других стран стали массово выпускать заключенных, боясь распространения эпидемии COVID-19 внутри колоний. Готова ли Украина применить такие кардинальные меры и что сегодня происходит в тюрьмах, разбирался “Фокус”.
Группа риска
В начале апреля Харьковская правозащитная группа (ХПГ) опубликовала на своем официальном сайте отчет о положении дел в украинских местах лишения свободы. Картина неутешительная. В колониях, как сообщают общественники, не хватает масок и других средств индивидуальной защиты, а дезинфекция проводится крайне редко. Есть сложности и с медицинской помощью, заключенным попасть на прием к врачу даже с симптомами респираторных инфекций удается не всегда. Впрочем, как рассказал “Фокусу” Евгений Захаров, директор ХПГ, ситуация по Украине очень неравномерная. “Есть учреждения, в которых все совсем плохо. Там средств индивидуальной защиты нет даже у руководства”, – объясняет он. Но в отдельных регионах колонии обеспечены лучше: в бараках есть антисептики, а маски выдают не только сотрудникам, но и заключенным. Но даже в таких более-менее благополучных учреждениях остается угроза попадания вируса внутрь колонии, что неминуемо приведет к летальным исходам.
На сегодняшний день в местах лишения свободы в Украине содержится около 52 тыс. человек. Из них 32 тыс. – это осужденные, остальные 20 тыс. – ожидающие вынесения приговора в следственных изоляторах. И еще порядка 28 тыс. человек работает в пенитенциарной системе страны. Эксперты в один голос твердят, что COVID-19 особенно опасен именно для тех, кто находится в исправительных учреждениях. Это и неудивительно, считает Маргарита Тарасова, координатор проектов Центра прав человека ZMINA, ведь у заключенных иммунитет зачастую крайне ослаблен. Не секрет, что в колониях и тюрьмах массово распространены серьезные заболевания – ВИЧ/СПИД, гепатит, туберкулез. Поэтому каждый случай коронавируса здесь, скорее всего, будет проходить в самых тяжелых формах. Тем более что лазареты также находятся в плохом состоянии. “Медчасти в колониях не относятся к структуре Министерства здравоохранения, а подчиняются Минюсту, – объясняет Тарасова. – И ситуация в них плачевная. Представьте самую плохую больницу в Украине, а там все в разы хуже”. По ее словам, в лазаретах нет необходимых медицинских препаратов, они практически не оснащены оборудованием.
Риск быстрого распространения эпидемии в местах заключения напрямую связан и с их перенаселенностью, уточняет правозащитница. По нормам на одного осужденного отводится около 4 кв. м площади, но реальная плотность заселения бараков гораздо выше. Так, в Бориспольской исправительной колонии на одного заключенного приходится меньше 1 кв. м, рассказывает эксперт.
Проблема еще и в том, что сейчас не проводится независимая оценка ситуации в местах несвободы. На время карантина сотрудники офиса Уполномоченного ВР Украины по правам человека не могут попасть в тюрьмы. Впрочем, этот вопрос сейчас решается, и есть предварительная информация о том, что на следующей неделе эксперты продолжат мониторинг.
Превентивные меры
“Как и вся страна, пенитенциарная система оказалась не готова к эпидемии. И мы понимаем, что в нынешнем состоянии она, конечно, не справится ни с одной массовой инфекцией или серьезным заболеванием”, – подтверждает в разговоре с “Фокусом” Елена Высоцкая, заместитель министра юстиции Украины. По словам чиновницы, основная причина – недостаточное финансирование уголовно-исполнительных учреждений со стороны государства. Именно из-за отсутствия денег большинство колоний до сих пор не обеспечены средствами индивидуальной защиты и дезинфекторами. Однако из резервного фонда госбюджета под эти нужды уже выделено 3,6 млн грн. “Несмотря на то что все происходит по упрощенной процедуре, нам понадобилось время, чтобы найти необходимую продукцию в нужном количестве и закупить ее”, – объясняет Высоцкая. Поставки масок ожидаются в течение этой недели, но выдавать их будут лишь сотрудникам колоний и тюрем. “Заключенные не контактируют с внешним миром, именно персонал в этом случае является переносчиком”, – уточняет замминистра.
За время карантина коронавирус был обнаружен лишь у одного сотрудника пенитенциарной системы, который сейчас проходит лечение. Также COVID-19 подтвердился у одной арестованной в СИЗО, она находится в инфекционной больнице. Впрочем, тестов на коронавирус в украинских колониях все равно нет, поэтому узнать реальную статистику инфицирования вряд ли возможно.
Минюст уже обращался в Минздрав с просьбой выделить какое-то количество тестов хотя бы для проверки новых людей, поступающих в изоляторы, но этого так и не произошло.
“В случае появления симптомов у кого-то из заключенных наш протокол действий предусматривает изоляцию этого человека. Если состояние пациента ухудшится и в учреждении не смогут оказать ему необходимую помощь, то его перевезут в инфекционную больницу”, – рассказывает Высоцкая.
Понимая, что в случае масштабной вспышки заболевания в колониях справиться с ситуацией без тестов, медикаментов и всего прочего будет крайне сложно, Минюст сейчас активно внедряет превентивные меры. Одним из первых таких шагов стал запрет на посещение заключенных их близкими. Отмена свиданий в колониях из-за карантина практикуется в разных странах, и надо сказать, что местами это вызвало довольно бурный протест как со стороны осужденных, так и их родственников. Например, в Италии подобные запреты спровоцировали настоящие тюремные бунты. Более 6 тыс. человек оказались вовлечены в стычки с персоналом колоний. Шестнадцати заключенным из-за беспорядков даже удалось сбежать.
В Украине же к отмене свиданий заключенные отнеслись с пониманием. Тем не менее в идеале запрет на посещения в колониях должны компенсировать осужденным за счет онлайн-встреч с близкими. Реформа Государственной уголовно-исполнительной службы Украины действительно предусматривает доступ заключенных к интернету. По словам Высоцкой, нормативно это уже разрешено, однако в бюджете на 2020 год средства на техническое оснащение колоний не закладывались. “Для этого необходимо не так много оборудования, но на это все равно нужны деньги”, – уточняет чиновница. Поэтому в министерстве сейчас ищут варианты использования спецфондов мест заключения для решения этого вопроса.
По словам психолога Яны Барановой, которая много лет занимается поддержкой заключенных, многие осужденные сами принимают дополнительные меры для своей защиты. “Знаю, что некоторые из тех, кто сидит на пожизненном, отказываются выходить из камер на прогулки или телефонные звонки родственников, чтобы лишний раз не контактировать с персоналом”, – рассказывает она. При этом уточняет, что посылки от близких и сейчас продолжают поступать, так что связь заключенных с внешним миром поддерживается хотя бы таким образом.
Детальніше читайте тут.
